Я всегда был живописцем натюрморта. Мои изображения открыто играют с фактом, что искусство является изобретением. В последние годы, я устроил объекты перед выдержками из старых картин владельца. Ранее в моей карьере, подражая Водяным мехам американца 19-ого столетия l’oil и традициям натюрморта голландцев 17-ого столетия в предмете и формальных элементах состава, я исследовал изобретенные или обнаруженные отношения между по-видимому несвязанными объектами. Зеркала или другие формальные объекты часто отражали современный беспорядок моей студии. Свет, тень и трехмерные пространственные отношения сыграли важные роли, и я часто использовал нетрадиционные перспективы, типа взгляда прямого вниз на договоренности натюрморта. Среди предмета, есть открытая книга или карта, изображающая изображение от исторической живописи. Вовремя, эти выдержки стали более видными, и в конечном счете я заполнил все обоснование расценкой от старой живописи владельца. Это соединило меня с историей реинтерпретации и артистического одалживания, распространенного среди художников. Мои изображения развились от любви к художественной истории и желанию представить многократные уровни выражения моему зрителю.

Искусство протягивает нас, будучи несколькими вещами сразу. Это могут быть зрелые фрукты, готовые уменьшиться холст на этаж, но также и, когда рассмотрено близко, коллекция ударов щетки на плоской поверхности. Пейзаж, который я помещаю на заднем плане, - плоская поверхность, но одновременно место, в котором проживают объекты натюрморта. Объекты обычны, но одновременно монументальны на основании их отношений к величественному пейзажу на заднем плане. Мелкомасштабные животные и числа в пейзаже - мощные напоминания времени, масштаба и наших отношений к естественной окружающей среде. Ваза цветов перед драматическим открытым космосом высказывает замечание, сочетая мирское с возвышенным, и также находит мощное эмоциональное взаимодействие, которое увеличивает некоторый аспект сообщения прошлого живописца. Эти дуальности дают мне богатое небо для исследования. Я настраивал мои меры для цвета и формальных композиционных элементов так же как для эмоционального и концептуального содержания. Содержание часто происходит из взаимодействий, которые обнаружены судом и экспериментом. Я люблю находить резонанс, который сначала не происходил со мной.